Вечный студент, или Ещё один американский лохотрон. Вечный студент: мода, диагноз или призвание
Студенчество всегда было передовой частью общества. Так как, во-первых, это молодежь, полная сил, уверенности в своей правоте и в возможность преобразований. Во-вторых, это учащаяся молодежь, то есть люди, которым суждено ежедневно пополнять свои знания, соприкасаться с новым в науке, философии, искусстве. Все это заставляет человека задумываться, что-то решать, постоянно двигаться вперед и бороться с отживающим, устаревшим. Недаром в русской литературе довольно широко представлено студенчество. Это нигилист Базаров, отрицавший искусство, любовь, красоту - «эмоцио» и веривший только в науку - «рацио». Это «новые» и «особенные» люди Чернышевского: «разумные» эгоисты Лопухов, Кирсанов, Рахметов. Это создавший свою чудовищную теорию совестливый убийца Родион Раскольников, как бы реально откликнувшийся на призыв Герцена: «К топору зовите Русь».
Все они - представители революционно-демократической молодежи конца 50-х - середины 60-х годов. Петр Сергеевич Трофимов - представитель студенчества начала XX века. Молодой человек в «поношенном мундире, в очках», «вечный студент», как называет его Варя. Дважды его отчисляли из университета - вряд ли за академическую задолженность, скорее за участие в какомнибудь революционном кружке, за пропагандистскую деятельность или участие в студенческих демонстрациях. «Мне еще нет тридцати, я молод, я еще студент, но я уже столько вынес!.. куда только судьба не гоняла меня, где я только не был!» Практически вся жизнь Пети осталась «за кадром», видимо, из-за цензурных соображений Чехов много не смог сказать. Но и того, о чем написано, немало, чтобы судить о взглядах, мнениях Пети, о его деятельности. Петя - отнюдь не либерал-пустослов, а человек действия (хотя в пьесе мы этого прямо не видим), ратующий за коренные преобразования. В отличие от Раневской, Гаева и других, он знает, для чего живет, что будет делать.
«Должно быть, я буду вечным студентом», - говорит Трофимов. А это значит не только то, что его еще не раз будут выгонять из университета. Это значит, что он еще многому будет учиться. Это значит, что «студент» - для него своего рода звание, олицетворяющее все молодое, прогрессивное и борющееся.
А вот Раневская доживает настоящее. Будущего у нее нет. Вместе с садом она теряет последнее, что связывает ее с прошлой, луч- шей частью ее жизни. У нее нет никаких перспектив. Единственное, что ей остается, - так это попросить Петю: «Пожалейте меня, хороший, добрый человек», и Трофимов жалеет эту милую слабовольную женщину, которая потеряла сына, лишилась имения, любит в общем-то ничтожного человека. Петя сочувствует ей, что не мешает ему сказать Раневской: «... нет поворота назад, заросли дорожки. Успокойтесь, дорогая!»
Интересны взаимоотношения Пети с другими персонажами. Петя - умный, понимающий, тонко чувствующий душу другого человека, всегда умеющий дать точную оценку событиям и людям. Он дает меткую характеристику Лопахину: «... вы богатый человек, будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен».
Уезжая, он советует Лопахину отказаться от привычки размахивать руками. Только он чувствует тонкую, нежную душу купца, засыпающего над книгой, замечает его нежные, как у артиста, пальцы. В имение Раневской Петя приезжает из-за Ани. Он живет в бане, боясь стеснить хозяев. Только глубокая привязанность к девушке заставляет его быть здесь. А иначе - что у него может быть общего с владельцами выставленного на торги имения? Однако Петя утверждает, что они «выше любви», сердится на Варю, которая следит за ними: «Какое ей дело? И к тому же я вида не подавал, я так далек от пошлости». Что это - парадокс? Да нет, конечно. В своих замечаниях он пытается выразить свой протест против любви как олицетворения «мелких», «призрач- ных», «пошлых» чувств и свое убеждение, что человек, ставший на путь борьбы, должен отказаться от личного счастья (это уже что-то базаровское).
Но все же это лишь налет юношеского максимализма и наивности. И чувства Пети намного сильнее и глубже, чем он пытается себе доказать.
Влияние Пети на Аню неоспоримо. Интересно, что в разговорах с Аней проступают какие-то лекторские нотки (вероятно, ему все же часто приходилось заниматься лекторской деятельностью). Интересно, что Петю часто называют «смешным человеком», «смешным чудаком», «недотепой». Почему? Мне кажется, что Раневская порою, боясь суждений Трофимова, видя его правоту и пытаясь как-то защититься, называет его смешным, так как у нее просто нет других аргументов ддя спора. (Здесь можно где-то провести аналогию с Чацким, которого объявили сумасшедшим от страха за его правоту, от бессилия противостоять ему.) С другой стороны, чтобы не делать из Пети слишком сухого, правильного человека, Чехов, возможно, специально подчеркнул его некоторую наивность, угловатость. А может быть, из цензурных соображений, чтобы не делать его центральной фигурой. Ведь он и Аня - живой мостик между прошлым и будущим. Он олицетворение этого непонятного, неизвестного ни ему, ни его автору будущего, очищенного от эксплуатации и чистогана страданием и трудом. За пределами сцены он, видимо, не так одинок, если употребляет вместо «я» - «мы». Он верит в свою звезду и в звезду своей России: «Вперед! Мы идем неудержимо к яркой звезде, которая горит там вдали! Вперед! Не отставай, друзья!» Он живет не столько реальной верой в будущее, сколько мечтой. А «мечта прекрасная» - всегда неясная. Особенно в России.
По закону каждый имеет право поступать в вуз столько раз, сколько считает нужным, но получить бесплатное образование можно только единожды. Пока студент не получит диплом, его право на бесплатное высшее образование считается нереализованным. А значит, он может поступать снова и снова, пока не закончит обучение или не откажется от этой затеи. The Village записал истории вечных студентов - людей, которые учились в разных вузах, но по разным причинам так и не смогли их окончить.
Михаил, 27 лет
бросил четыре вуза и планирует поступать снова
В свой первый институт я пошел сразу же после школы просто потому, что надо было куда-то поступать. Я из Беларуси, поступил в Белорусский национальный технический университет на программиста. Но даже не успел начать учиться, только сходил на встречу первокурсников. Мой отец тогда жил в Москве и предложил переехать к нему. Я переехал. Учебный год уже начался, и снова пойти учиться я мог только в следующем сентябре. Отец почему-то решил, что мне опять надо поступать на программиста, причем обязательно в Бауманку или МИСиС.
В Беларуси система такая же, как ЕГЭ в России, только называется она централизованным тестированием. Оценки тоже измеряются в баллах. Так вот, я сдал физику на 17 баллов при минимальном балле 15. Я был в шаге от того, чтобы вообще никуда не поступить. По идее, за год можно было ее подтянуть, но на деле я сразу же пошел на работу, и готовиться серьезно возможности не было совсем. В итоге поступал, что называется, куда поступится. Так попал во Всероссийский заочный финансово-экономический институт. Честно говоря, там было даже неплохо. Но в 18 лет меня окружали творческие люди, которые постоянно вели разговоры о том, что надо воплощать свои детские мечты. В детстве я собирал конструкторы, рисовал и мечтал стать архитектором.
Я проучился в ВЗФЭИ почти год, но сессию сдавать не стал, решил поступить на архитектурный, начал долго и усиленно готовиться. Репетиторы из МАРХИ были мне не по карману, поэтому я сходил только на четыре занятия. Зато понял, что надо делать дальше. Я начал рисовать людей в метро - чтобы научиться ловить построение и размеры. Втихаря выбирал человека, на которого хорошо падал свет, и набрасывал рисунок в блокноте.
Для поступления в архитектурный вуз надо сдать три творческих экзамена: рисунок головы, рисунок капители и чертеж - и два нетворческих: русский язык и математику. На творческих экзаменах со мной приключалась одна и та же проблема: на рисунок, например, давалось пять часов, а я всегда укладывался за два, поэтому мне приходилось буквально заставлять себя рисовать медленно. Сейчас я понимаю, что мало занимался подготовкой. За два года я всего 16 раз сделал то задание, которое ждало на вступительных. Порядочно отвлекала от подготовки необходимость работать: я продавал газеты, занимался веб-дизайном, в какой-то момент устроился в казино. Именно после казино, как мне кажется, я перестал быть молодым и устал. Работать приходилось по ночам, в не самой лучшей атмосфере: люди проигрывали всю зарплату и, конечно, испытывали стресс. Бывало такое, что я заканчивал смену, уходил домой, спал, возвращался на работу и видел того же человека, с которым играл в прошлые сутки. Он мог даже не сдвинуться с места, просто периодически доставал фишки и плакал.
В итоге после двух лет подготовки я все же поступил в Государственный университет землеустройства на архитектурный факультет. Тогда я начал общаться со студентами и работающими архитекторами и быстро понял, насколько трудоемкое и ресурсозатратное занятие выбрал. Во время сдачи проектов люди почти не спят и принимают стимуляторы. И очень многие жалуются, что им все равно не удается построить то, что они хотят. В архитектуре я разочаровался и после первого же семестра из ГУЗа ушел.
После архитектуры я захотел заняться музыкой, но понимал, что поступить, например, в Гнесинку будет нереально. В этот момент мне подвернулась достаточно доступная, денежная и при этом связанная с музыкой специальность - звукорежиссер. Я поступил в Московский институт телевидения и радиовещания «Останкино» на заочку. Мне хотелось пойти на дневное отделение и погрузиться в студенческую жизнь, но такой возможности не было.
Порядочно отвлекала от подготовки необходимость работать : я продавал газеты, занимался веб-дизайном, в какой-то момент устроился в казино .
Наш набор был первым на факультете, программа обучения была очень сырой и невыстроенной. На первом курсе я нашел работу по специальности: устроился звукорежиссером в агентство по организации детских праздников. Помимо этого, тренировался в своей домашней студии. Уже на втором курсе у меня возникло ощущение, что я все знаю. Учиться стало неинтересно. Тут еще грянул экзамен по философии, а я не был ни на одной паре. В итоге я ее не сдал, расстроился и решил уйти. Мой аттестат до сих пор лежит в МИТРО.
Сейчас я работаю программистом. Наткнулся на бесплатные курсы в интернете - оказалось, что это на 100 % мое. Если рисовать или заниматься музыкой я иногда себя заставлял, то за программированием мог сидеть по 12 часов не отрываясь, мог вскочить посреди ночи, если придумал, как решить задачу. Тогда я решил заняться программированием серьезно, договорился с девушкой, что посижу у нее на шее пару месяцев, и начал учиться. Занимался по 12 часов в день. Мне кажется, за это время я выучил столько, сколько другие не могут осилить за пять лет в институте. После этого стал искать работу. В одной серьезной компании меня готовы были принять после собеседования, но тут выяснилось, что у меня нет высшего образования. Работу я все же нашел, но понимаю, что отсутствие корочек способно помешать карьере, поэтому планирую их получить. Я присматриваюсь к институту, где можно учиться онлайн. Думаю, много сил и времени такое обучение не отнимет и мне удастся получить диплом.
Михаил, 23 года
семь раз бросал вуз, проучившись один семестр
Последние три класса я учился в школе № 239 Санкт-Петербурга. Это крупнейший физико-математический лицей города, сейчас он стал называться Президентским. В разное время там учились известные люди: Алиса Фрейндлих, Борис Гребенщиков, Александр Халифман. Хороша эта школа тем, что дает отличные знания по физике, математике, техническим предметам, а плоха тем, что там практически ничего не требуют, а у учеников возникает невероятное самомнение. Просто для статистики: в моей старой, совершенно обычной школе далеко не все смогли поступить, но те, кому это удалось, учебу закончили. Из моего класса в 239-й школе треть хотя бы раз вылетала или брала академический отпуск, хотя поступили все, и притом бесплатно. В первый раз я поступал, будучи призером двух олимпиад по математике и олимпиады по физике, и мог выбирать среди всех технических вузов города.
Выбрал математико-механический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. Проходной балл там очень низкий и поступить проще простого - немногие хотят мало того, что мучить себя математикой, так еще и ездить в Петергоф. Причем не в тот парадный Петергоф с дворцами и фонтанами, а в самую натуральную деревню. Изначально матмех находился на Васильевском острове, но в советское время из университета решили сделать эдакий Кембридж. Но только сделали не по-человечески: теперь студенты и преподаватели катаются в такую даль, где инфраструктуры нет совсем, а около факультета гуляют коровы и козы.
Кроме расстояния, матмех был хорош всем. Но на первом курсе я получил травму и выпал из привычной жизни почти на год. За этот год, когда не нужно было рано вставать и сразу бежать по делам, я еще больше расслабился и обленился. В итоге, когда я второй раз пришел на матмех, на меня свалилось огромное количество материала. Я осознавал объем подготовки и думал: «Я, конечно же, ничего не понимаю по большей части предметов, но я же из 239-й, я гениальный, и я справлюсь». Наступил час икс - надо было сдавать экзамены. Тут я понял, что никакой не гениальный. Меня отчислили не по правилам, но я бы все равно вылетел. Третий заход был туда же, но тогда у меня была несчастная влюбленность со всеми вытекающими: депрессией, желанием прыгнуть с крыши и походами к психологу. Мне было совершенно не до учебы.
После этого я решил сменить специальность. Так оказался в Санкт-Петербургском национальном исследовательском университете информационных технологий, механики и оптики на факультете фотоники и оптоинформатики. Попал туда случайно, по рекомендации друга. Сходил буквально на два десятка пар, а потом опять ушел. Я поступал еще дважды - опять на матмех в СПбГУ и в ИТМО на специальность, связанную с математикой. Сейчас я совершенно не помню почему, но тогда на парах я вообще не появлялся. В то время я постоянно находился в общаге и пытался социализироваться путем пьянок. Вроде бы мне даже нравилось учиться, но дело снова было в моей лени. За все годы, что я пытался учиться на матмехе, преодолевал последствия травмы и неудачной влюбленности, я обленился настолько, что мне бывало лень просто доехать до вуза.
Седьмой раз был на геофаке СПбГУ. Идея возникла совершенно спонтанно: она мне приснилась. Я понял, что география была интересна мне еще со школы. Я пошел учиться на картографа, но разочаровался. На лекциях опять почти не появлялся, а когда все же приходил, не слышал ничего интересного. Большинство из них были очень скучными, а заинтересовать меня смог только преподаватель по физике. Возможно, сыграли роль мои завышенные ожидания. Я хотел научиться чему-то, что будет применимо на практике.
Я пытался учиться на матмехе, преодолевал последствия травмы и неудачной влюбленности, я обленился настолько, что мне бывало лень просто доехать до вуза .
Теперь я совершенно не знаю, куда себя девать. У меня есть жизненный принцип: делаю я только то, что мне в кайф и не требует особенных усилий. Так что пока перебиваюсь на каких-то работах. Уже поработал в фастфуде, в книжном магазине, официантом, раздавал листовки. Сейчас снова выбираю, куда поступать. Мне интересно программирование (но оно мне не дается) и история (но я не уверен, что у историков есть работа). Склоняюсь к факультету экологии в Гидрометеорологическом университете. А пока работаю курьером и ищу себя.
Митрофан, 27 лет
учился в трех вузах и почти получил диплом, но институт лишили лицензии
Я из Нижнего Новгорода. После школы поступал в Волго-Вятскую академию государственной службы на специальность «государственное и муниципальное управление». Родители уверяли, что меня ждет светлое будущее, если я отучусь и пойду работать госслужащим, а я им зачем-то поверил. В итоге полтора года я провел абсолютно бессмысленно. При поступлении думал, что в академии будут давать практические знания, но меня ждали ненужные предметы. Например, я так и не понял, зачем будущему мелкому чиновнику нужна высшая математика. Возможно, на пятом курсе какие-то полезные знания я бы все же получил, но отзывы ребят из моей группы, которые окончили академию, говорят об обратном. Сейчас все они работают в своих полпредствах и заксобраниях и говорят, что обошлись бы и без такого образования. Наверное, единственное, что мне пригодилось в работе, - это знание документооборота.
На первом курсе меня сразу же захлестнула студенческая жизнь: я играл в КВН, записался во всякие профкомы, советы, активы, работал вожатым. Я снимал квартиру с друзьями, и никакого контроля со стороны родителей не было. Вместо пар я частенько развлекался. На втором курсе забил на учебу совсем и начал работать няней - за это платили хорошие деньги. В конце года я решил уйти из вуза, сказал об этом родителям и забрал документы.
Когда на первом курсе я стал главным редактором студенческой газеты, все говорили: «Митя, у тебя талант! Пишешь как боженька!» Я подумал, что такой талант нельзя зарывать, и решил, что филологический факультет подойдет для карьеры журналиста. Тогда я подал документы на филфак Университета имени Лобачевского. Я даже начал ходить на пары, но как-то раз приехал в гости к родителям в не самый подходящий момент: у меня дома находился военком. Мне вручили повестку, а я решил, что сыну офицера не подобает бегать от армии. Я серьезно собирался служить: забрал документы из вуза, расстался с девушкой, завязал с работой. В течение всех школьных лет в приписном свидетельстве стояло «годен к срочной службе в армии». Но на первом курсе я попал в аварию, повредил ноги, отчего у меня развился артроз. Хирург на медкомиссии меня забраковал и отправил к военкому. В одних трусах я нашел его, тот оглянул меня с головы до ног и сказал: «Да ты нам на хрен в армии не нужен». В армию я не попал, но, чтобы пойти учиться, пришлось бы заново подавать документы.
Задумался о поступлении я только следующей весной. На тот момент я сам себя обеспечивал, поэтому одним из критериев выбора вуза был вопрос цены - потяну ли я оплату за учебу. Я решил поступать на заочку в Нижегородский институт менеджмента и бизнеса, тогда год обучения стоил в районе 20 тысяч рублей, и меня эта цифра полностью устраивала. Я пошел на факультет PR, попал сразу на третий курс, досдав несколько экзаменов. В моей группе учились четверо - сильно старше меня, они пришли за корочкой, нужной для повышения по службе. Я проучился год, а потом мне предложили работу в Москве.
Я переехал и учиться стал совсем по-раздолбайски. Обычно приезжал раз в пару месяцев и скопом шел сдавать все экзамены. Так дотянул до шестого курса. Когда оставалось только сдать госэкзамены и защитить диплом, на работе образовался проект, который я никак не мог оставить. Тянулся он долго, и я уже был готов взять академический отпуск. Но, когда приехал подписывать документы, оказалось, что вуз лишили лицензии.
Фотографии: обложка, 3, 4 – Виктор Юльев, 1, 2, 5, 6 – Иван АнисимовНа дворе июль, горячая пора для поступающих в вузы. А кое-кто замахнется на второе или даже третье высшее образование — сегодня это очень модно: новые "высшие", курсы, тренинги… Кто же те люди, которые не останавливаются и продолжают пополнять свою копилку знаний? Вечные студенты? Или просто они идут в ногу со временем? Попробуем разобраться.
Тезис о непрерывном обучении на протяжении всей жизни в условиях информационного общества необычайно актуален в наше время. Белозубые улыбки американских пенсионеров, получающих энное по счету высшее образование, внушают жизнерадостность и оптимизм. Запомнилась также одна фраза бывшей учительницы из Соединенных Штатов, сказанная ею перед аудиторией украинских студентов: "Я вышла на пенсию, и моя жизнь только начинается". Закончив свою педагогическую карьеру, Шелли оправилась путешествовать по всему миру, так и попала на эту встречу с изучающей английский сумской молодежью. Можно ли сказать, что она непрерывно учится? Безусловно. Потому что обучение для мыслящей личности во все времена не ограничивалось школьной или университетской скамьей.
Учиться означает, в первую очередь, эффективно осваивать новую информацию, чтобы затем использовать ее в своей жизни для саморазвития, достижения определенных целей, ведущих к получению личного блага. Учиться — значит, познавать нужное, и теоретически, и опытно. В этом смысле человек не может не учиться постоянно, если только он хочет развиваться.
Современная парадигма образования наконец-то взяла правильный курс − она прежде всего нацелена на формирование азов искусства учиться и постигать. Разумеется, главная роль при этом отводится адаптации учебных программ к индивидуальным и возрастным особенностям человека. Ведь, к примеру, даже любое литературное произведение одним и тем же читателем в 15 и в 40 лет будет воспринято по-разному. Что уж говорить о методиках, целью которых является формирование практических знаний, умений и навыков.
Тем не менее, фраза: "Этому поздно учиться", — постепенно и справедливо получает ярлык "абсурд". Возможно, начав заниматься гимнастикой после тридцати, вы не победите в международных соревнованиях − но это не лишит вас пользы, которую может принести данный вид спорта. Вопрос лишь в том, чем измерять эффективность обучения − потенциальными медалями, количеством успешно выполненных упражнений или же просто очередным шагом к неплохому владению своим телом? Только два последних характеризуют отношение к непрерывному и пожизненному обучению чему-либо как к необходимому саморазвитию. Именно с этим подходом полученные знания и умения становятся действительно полезными − не в отдаленной и туманной перспективе, а именно здесь и сейчас.
Человек, который учится успешно и постоянно, причем и в довольно зрелом возрасте, − не обязательно "вечный студент". К таким людям можно смело отнести всех успешных практиков − невозможно оставаться признанным асом в какой-либо отрасли, если не интересоваться ее новинками. Итак, учиться всю жизнь − это не роскошь и вряд ли простая необходимость, а, бесспорно, закономерность успеха. Двадцать первый век стимулирует совершенствоваться еще одним, не менее важным фактором − конкурентоспособностью. Вряд ли сможет опередить талантливую молодежь в карьерной гонке опытный бухгалтер, до сих пор пользующийся только счетами. Счеты могут быть, безусловно, но лишь как раритет и почти хобби наряду с приличным владением современными компьютерными программами финансового учета. Без этого никуда − эпоха рыночной экономики, временами удивительно жестокая к личностям, однако верно служит качеству их деятельности. И только те, кто готов и может воспринимать новое, а главное, умело его использовать, сохраняет свои позиции в ее четких рейтингах. Что это, если не сдача постоянных и многочисленных экзаменов самой жизни, как говорится, не выходя из родного кабинета?
Изучение многочисленных иностранных языков, на которые приходится львиная доля пожизненных образовательных усилий, − также не прихоть. Об этом еще бессмертный Антон Павлович Чехов сказал вполне точно и конкретно: "Сколько языков ты знаешь, столько раз ты человек". Ни прибавить, ни убавить. Наше время во многом более многолико и критично, чем-то, в которое жил классик. Оно требует от желающего быть полиглотом (или просто хорошим профессионалом) большей мобильности − как реальной, так и виртуальной. Возможно, скоро будет считаться невежеством не смочь прочесть онлайн какую-нибудь статью о своей профессии на одном из иностранных языков международного пользования − жестко, но довольно справедливо. Ибо мы живем и в эпоху больших возможностей, реализовать которые не так уж и сложно − было бы желание и немного усилий.
Если попробовать сформулировать три основных принципа развивающего непрерывного обучения, они прозвучат примерно так: учиться для себя, учиться для пользы, учиться для цели. Осознав потребность в постоянном повышении своего личностного уровня, хоть в 20 лет, хоть в шестьдесят пять, человек без труда придет и к ответам на два последующих важных вопроса: почему полезно узнавать новое и какой конкретно положительный результат изученная новизна может принести. В этом, собственно, состоит и различие между целенаправленно обучающимся человеком и "вечным студентом": для первого важен КПД, выражающийся как в материальном, так и в духовном, для второго же его статус учащегося − скорее всего, просто удобный образ жизни, приносящий определенные "дивиденды", но уровень его бытия существенно не повышаюший.
Век информатизации дал "зеленый свет" первым. Благодаря появлению новых интерактивных технологий процесс постоянного обучения становится все приятнее. Каждый имеет возможность выбрать что-то свое − ненавидящий корпеть над книжками вполне может начать самообразование на любимом интернет-портале или наладить видеосвязь с тьютором, оставив консерваторам ни с чем не сравнимое для последних удовольствие общения с книгой. Разрушается поистине вредный стереотип о том, что дополнительное образование − это долгое и нудное получение еще одной "корочки", обреченной пылиться на полке, что учеба − лишь определенный этап жизни, заканчивающийся лет эдак в двадцать пять — двадцать семь. Нет, для понимающих настоящую ценность знания и развития учение − синоним самой жизни. Причем почти абсолютный…
Обратная сторона непрерывного образования, которое сейчас так восторженно воспевают, — синдром «вечного студента». Мысль, что без дополнительной корочки, очередного диплома, двадцати курсов повышения квалификации и тринадцатого по счету мастер-класса невозможно сделать первый (или любой другой) шаг, прочно укоренилась в сознании многих людей. Причины разные — от лени или желания оставаться в «безопасной гавани» до слишком высоких требований к самому себе, из-за чего неудача представляется чем-то смертельным, а потому попытка применить свои знания на практике постоянно откладывается.
Как перестать учиться и начать жить — своими мнениями на эту тему с «Понедельником» поделились психолог, продюсер, путешественница-блогер и, что немаловажно, два преподавателя.
«В России о работе говорят как о каторге»
Оксана Силантьева
,
мультимедийный продюсер, основатель компании «Силамедиа», окончила магистратуру в Великобритании:
— Страх выйти во взрослую жизнь действительно существует. И корни его — в особенностях нашей культуры. Посмотрите на истерию родителей вокруг запихивания вчерашних одиннадцатиклассников в вузы. Провал на экзаменах представляется как жизненная трагедия. Год никуда не поступать, пойти поработать, подумать, определиться со своей взрослой жизнью? Нет, это не наш путь. Поступить-поступить-поступить — как мантра. Если так настроены все вокруг, откуда у абитуриента появится уважение к своему выбору? И к работе вообще? У тех, кто поступил, скорее всего, не было времени, чтобы попробовать поработать лет с 14. Вместо этого старшеклассники корпят над пробным ЕГЭ и мучают репетиторов. Граница, за которой возможность получить собственный опыт работы, отодвигается и отодвигается. До поступления в вуз — это невозможно точно, но и в случае, если эта планка взята… «Не отвлекайся, выучись сначала, — говорят родители на протяжении и всех студенческих лет. — Вот будет у тебя диплом — тогда и найдешь работу». А если вдруг у студента-старшекурсника, или молодого специалиста все еще остается желание трудиться, он может послушать, как о своей работе отзываются родители на кухне, спикеры разных телепрограмм на экране и лидеры мнений в соцсетях. Много ли мы слышим вокруг рассказов людей, которые занимаются любимым делом? И почему-то в такой ситуации виноватым в прокрастинации оказывается «вечный студент». Почему бы не спросить с его родителей и учителей — что они сделали, чтобы сформировать желание и готовность работать, чтобы молодой человек обладал навыками, дающими возможность зарабатывать деньги? Обвинять «вечных студентов» просто. Куда сложнее изменить систему образования, культуру отношения к труду. В одной школе в Сент-Луисе, с опытом которой я знакомилась, есть практика каждый год задавать всем ученикам, начиная с первого класса, написать небольшое эссе, в котором нужно ответить на четыре вопроса: — Что тебе понравилось изучать в этом году? (важен не предмет, а тема, часть мира, которая интересует ученика); — Что ты хотел бы изучать в следующем году? (с помощью этого вопроса активизируют самоанализ и самоопределение ученика); — Кем бы ты хотел работать в будущем? (прямо с первого класса!); — Как бы ты хотел зарабатывать деньги? (этому учат в школе). Я уже десять лет пытаюсь найти хотя бы одну российскую школу, которая начала бы задавать такие же вопросы ученикам. От редакции «Понедельника»: мы правда несколько таких школ знаем! Познакомьтесь, например, с известной в Санкт-Петербурге частной школой «Взмах». Кстати, ее выпускники очень востребованы на рынке труда!
«Вечное студенчество» как диагноз
Денис Зеликсон
,
психолог-консультант, кандидат психологических наук:
— Тяга к познанию чего-то нового имеет фундаментальную биологическую основу, которая сформировалась в ходе эволюции. Кроме того, в современном мире практически не осталось «чистых» профессий, а срок «жизни» одного образования не превышает пяти-семи лет. Проблемой «вечное студенчество» становится, когда приобретает компульсивную форму. В таком случае бесконечное сидение на студенческой скамье представляет собой своеобразный вид психического расстройства: оно отличается наличием навязчивых мыслей о необходимости повышения своей квалификации, состоянием стресса и тревожности из-за бесконечного желания получить очередной диплом. Один из таких «вечных студентов» умудрился поучиться в кредит на несколько миллионов рублей, пока не осознал причины своей «тяги к знаниям» после посещения профессионального психотерапевта. Однако такие случае крайне редки, а получение нескольких образований зачастую обосновывается отмиранием полученной профессии или уходом в узкую специализацию.
«Не бойтесь уже ошибок!»
Антон Духовский
,
тренер ораторского искусства и публичных выступлений:
— Когда человек остается в роли ученика, он хочет находиться в зоне комфорта. «Почему бы мне еще не поучиться?» — таким образом, он хитро рационализирует, объясняет нежелание или страх действовать. Я сторонник того, что всегда нужно идти навстречу своим страхам. Только таким образом можно справиться с ними. Откладывание (даже ради того, чтобы получше вооружиться) спасает мало! Ведь страх живет внутри нас. Я сам занимаюсь обучением, у меня много учеников, которые хотят выступать публично. Осознав это свое желание, они начинают читать книжки, смотреть видео, а на тренинг не приходят, не идут выступать, когда им это действительно необходимо. Они думают, что еще немного почитают, узнают больше, и вот тогда… Но в реальности чтобы по-настоящему научиться, нужно начать действовать. Есть замечательная книга Ричарда Брэнсона «К черту все, берись и делай!». Пожалуй, в этом названии и заключается ответ на вопрос, как перестать учиться и начать делать, жить, добиваться целей. Часто людей останавливает страх ошибки: но ведь ошибки неотделимы от процесса обучения. Нужно понимать, что ошибка — это опыт, и не бояться ошибиться. Набивать шишки неприятно, но это необходимо. Конечно, надо соизмерять риски. Если начинающий боксер сразу выйдет на ринг с чемпионом, то, скорее всего, он получит нокаут и, возможно, больше никогда не вернется на ринг. Лично я в свое время много учился, перед тем как начать преподавать публичные выступления. Но также и оттачивал на практике все свои навыки.
«Университет не учит жизни»
— Моя история простая. Я отучилась в университете в Петербурге, работала по специальности (редактором), потом уехала в отпуск в Египет и… не вернулась. Решила остаться жить за границей и путешествовать. Стоит ли говорить, что поначалу я работала кем получится, лишь бы оставаться на плаву. Училась — на ходу и по необходимости, без всяких заявок на ученые степени. И тут я внезапно осознала: университеты и институты вообще имеют мало общего с реальностью! Стоило мне заинтересоваться делом, как сразу появлялись соответствующие знакомства, полезная информация, интересные предложения… Самое главное — все получалось: и работа в радость, и деньги в копилку. А успех, как и навыки, приходит с опытом, независимо от того, сколько научных трудов ты перечитал. Естественно, это не отменяет преимуществ наличия диплома, но привычка фанатично гнаться за учеными степенями, полагая, что без них вы ничего не достигнете, больше похожа на страх вступить, наконец, во взрослую жизнь. Сейчас, получив опыт жизни в другой стране, я планирую съездить в Китай, а также мечтаю побывать в Грузии. Чем быстрее примешь ответственность за свою жизнь, тем проще будет ее контролировать. А это, пожалуй, главный жизненный навык. И ему не учат в университете. Университетское общество — это среда утопическая, связанная с клановостью и системами взяток. При выходе оттуда ты имеешь 100% теории и 0% практики. И остаешься неподготовленным к жизни. Одна моя знакомая — художник по образованию — всю жизнь работала секретарем. В 35 лет решила начать все с нуля, переехала в Египет и устроилась в отель на единственно доступную позицию — самого младшего администратора. Она очень быстро доросла до менеджера, сейчас у нее в подчинении больше ста человек. И никакой «корочки» у нее по менеджменту нет. Сама научилась, когда пришлось. Я не отрицаю, что наличие высшего образования открывает больше дверей, но в эти двери еще нужно зайти.
«Волшебный пинок» и особенности менталитета
Энди Фредерикс
,
преподаватель английского языка, переехал в Санкт-Петербург из США:
— Многие, даже зная почти все правила, не говорят на иностранном языке. Я считаю, что стоит наконец-то начать практиковаться! Чтобы преодолеть языковой барьер, нужно просто взять и сказать несколько слов, а не сидеть тихо в сторонке. Среди моих учеников наилучших успехов добиваются те, кто не боится делать ошибки. Чем быстрее они ошибутся, тем быстрее я смогу их поправить и тем скорее они начнут говорить правильно. Когда учишься чему-то новому, важно понимать, что ошибки неизбежны, и не считать себя из-за этого глупым. Задача преподавателя — создать доброжелательную атмосферу, в которой ученики не будут чувствовать себя разочарованными, когда что-то не получается с первого раза. Это позволяет преодолеть неуверенность и продвинуться вперед. Очень часто люди считают себя недостаточно компетентными, недостаточно способными к чему-либо. А потом просто берут и делают это! Я все время вижу подобное на занятиях. До тех пор пока вы стремитесь и верите в себя, все возможно. Есть такая поговорка: «Better done than perfect». Дословно переводится как «Сделанное лучше идеального». Лучше иметь то, что нужно, прямо сейчас, чем дожидаться, пока все будет сделано идеально до мелочей. Жизнь коротка, можно ведь и не дождаться. В этом и заключается самый большой риск такой позиции, когда человек не решается применить свои знания на практике. В такой тенденции — откладывать что-то на потом, бесконечно ожидая удачной возможности, я вижу особенность русского менталитета. По этому поводу есть хороший английский анекдот про Вторую мировую войну: Сидят в нацистском лагере американцы, британцы и русские. Наступило Рождество. Приходит немецкий комендант лагеря и спрашивает, что хотят лидеры этих заключенных в подарок. Американец говорит: «Виски!» Окей, получайте виски. Британец: «Нам чай!» Окей, держите чай. Русский: «А мне большой пинок!» — Как пинок? — А вот так, да посильнее. «Ну, пинок так пинок», — подумал начальник лагеря и пнул русского. Русский подлетел, после этого выхватил оружие у нациста и всех освободил. Мораль такова: русскому человеку нужен волшебный пинок, чтобы он что-то сделал!